«Плачут они не от радости победы, а от обиды, горькой и тошной»

Вы правы, что нужны символы гордости и славы, но их нет а которые и были, замазаны, завраты и не знаем мы о них ничего толком. Вот и осталась правда сермяжная и гордости-то нет, не надо по-советски с гордостью идти на Колыму, и также с гордо поднятой головой умирать там. Я утрирую, конечно, но что-то подобное было, предков наших ради гордости этой самой гробили миллионами, морили голодом. Эти люди, про которых речь идёт, и, в частности, про моего отца, они отдубасили по семь (!) лет в казарме и на фронте побывали. Можно базарить нам, т.е. вам о патриотизме и о том, что самолёты у нас и танки ого-го, когда мы, хвалёные, ничего не можем сделать, кроме как дурью заниматься общей, и даже не говоря о своей хорошей колбасе, спичек не можем сотворить добрых, чтобы зажигались сразу. А вы про гордость какую-то, когда из человека нашего десятилетиями вышибали всё это человеческое, и гордость, и чувство собственного достоинства, всё присущее человеку.

Побеждённые, мучившие и убивавшие нас наши враги жили и живут лучше нас, победителей, без забот о завтрашнем дне и в почёте, у нас же в день Победы готовы были (сейчас уже нет) стариков носить на руках, телефоны устанавливают, угощают, поят, но назавтра хоть сдохни с похмелюги, никто не нальёт ста грамм и телефон, бывало, отрежут. Праздник откладывается опять на год.

Сейчас отодвинули на второй план оставшихся стариков опять же чиновники и прочие дятлы. Праздник стал не их и за праздничным застольем место освободителям, как и бедным родственникам – с краю. И плачут они не от радости победы и прошедшей, вроде бы, как не понапрасну жизни, а от обиды, горькой и тошной, что стали вроде дурачков среди сытого и самодовольного быдла, за которое костьми легли товарищи их. И водочки по стопочке и колбаски по кружочку за их здоровье «и не за здоровье, а за причину только их присутствия» пьют и жрут на халяву за счёт тех же стариков за соседним столом нынешние хозяева жизни и за чей счёт также появились и живут на этом свете.

В пятидесятых годах отец работал в Стройтресте Кызыла, машина старая, заработка нет, возили кирпич на строительство Паротурбинной. Два рейса в день через паром, где очередь и «без очередь», как в войну на такой же переправе, то песок бабы грузили руками на ЗИС-150 и разгружали также. Пришёл к экономисту, она же председатель месткома Зубковой: «Дайте машину рейсовую, живу плохо, двое ребятишек и мать парализованная лежит, воевал, в конце концов, служил семь лет...».

«Все воевали и все служили, ишь ты, герой нашёлся, иди отсюда», – был ответ. Мужики, которым не дали даже осознать, что они – защитники, спасители Родины и народа, не дали никаких привилегий маломальских и уважения до сих пор. И снова идёт на ум Матвей с его крылатым словом: «Воевать-то не за хрен, в рот эту власть...».

Был у нас самодур-секретарь райкома Бакулин, отец все добивался покосов, ходил к нему, а был горячий и постоянно спорил с ним, так тот превратил его во власовца и заявил во всеуслышание: «Надо проверить этого гуся, где он войну скоротал». Военком Мальцев всё доказал ему документально, но он остался непреклонен и приказал райкомовскому «Геббельсу» не прикреплять на ворота звезду фронтовика и пока он не уехал от нас, звёздочки не было. Личная неприязнь недалекого человека оказалась выше долга.

На 9 мая отец поддал хорошо и со слезами и матерками позакидывал все медали в печку: «Если не воевал, не служил вам, фашистам, то и не надо побрякушек от вас». Все забыли про них, потом мама затопила печь, ну, и... сгорели медальки.

Вот так вы уважали фронтовиков и таких историй тьма, до сих пор его фамилии на мемориале в Кызыле нет, а почему? И где много фамилий с таким же белогвардейско-кулацким прошлым, как у него. Дедов-отцов карали, ну а детьми их не стали брезговать, «некоторых отчимы закрыли своими фамилиями», всё равно призвали и попёрли защищать ненавистный им режим и вас. Так что это ответ из прошлого от них, от благодарного потомка, который помнит всё по их рассказам, а я их повидал и послушал и сделал выводы.