«БОМЖ» РИТА

Недавно вышел сборник повестей композитора и писателя Амыра Хоюгбана «Хем-Белдир». Представляем русский перевод одной из повестей.

– Да что за люди работают в этой организации? Сколько еще дней сюда ходить из-за этой ничтожной – с собачий язык! – исчерканной бумажки!? – донесся от одной из бесчисленных комнат государственного учреждения пронзительный женский голос, растревожив и без того утомленных и приунывших ожиданием людей в длинной очереди.

– Вам что, сто раз надо повторять? Я же вам на тувинском языке все прекрасно объяснила, что соответствующая бумага по вашему вопросу уже отправлена, куда следует, и ответ вы получите в течение месяца, – хоть и несколько раздраженно, но негромко, едва слышно донесся другой женский голос, принадлежащий, по всей вероятности, молодой особе.

– Ждать целый месяц!? Чтобы ответить на такой маленький вопрос!? Зачем тогда тебе вот этот инструмент – компьютер? Тебе ведь только пальцами нажать на эти пуговицы – и все ответы сразу появятся.

– Если вы хотите сразу получить ответ, возьмите разрешение у начальника.

– Вот-вот, где ваш начальник!? Как раз он мне и нужен! – в коридоре показалась владелица пронзительно-взволнованного голоса. – Эти сучки хотя и получают немалые государственные деньги, но к своей работе относятся безответственно. Где кабинет начальника!? Я найду на вас управу!

Очередь согласилась с обвинениями возмущенной женщины: «Правильно-правильно. Совсем обнаглели».

Простому человеку нет-нет да приходится предстать пред ясные очи работников государственных учреждений. А идет он туда просить о самом малом, хотя оказывать это малое людям – прямая обязанность чиновников. Ведь они именно за это получают деньги. Несмотря на это, некоторые работники так грубы, высокомерны, заносчивы – порой становится стыдно за них. Еще и бранятся на старых и убогих людей: «Вас много, а я одна!

...Уже в который раз приходит Маргарита Николаевна в городской департамент по социальным делам, чтобы получить только справку. Ей за пятьдесят, лицо от солнца стало бронзовым, скулы покрылись темными пятнами, одежда неважная: пестрое, поблекшее от стирки платье и зеленоватый джемпер. Но если ее отмыть в бане да приодеть – стройный стан, красивое лицо, большие глаза, густые брови – она сразу помолодеет лет на десять-двадцать, станет привлекательной.

* * *

За тяжелым желтоватым дубовым столом, к которому буквой «Т» приставлен другой такой же стол, с грозным видом восседал начальник департамента. От его вида Маргарита Николаевна разом поутихла.

– Кажется, сегодня нет приема по личным вопросам. Как это вы прошли? – Звучавший грозно начальственный голос вдруг смягчился. – Ну ладно, раз уж зашли, выкладывайте что у вас. – Казалось, при этих словах нечто человекоподобное снизошло на землю, превратилось в просто Сергея Каадыр-ооловича.

– Простите, пожалуйста, дарга, что без разрешения. Это из-за нерасторопности ваших работников врываюсь к вам. Прошу вас решить побыстрее мой вопрос.

– О каких работниках речь?

– В четвертом кабинете. Кажется, Ачытмой зовут.

– Подождите немного, присядьте на стул. Я сейчас выясню, в чем дело. – Сергей Каадыр-оолович нажал на одну из многочисленных кнопочек электронной системы связи с подчиненными, по селектору отчетливо раздался знакомый голос: «Слушаю вас, Сергей Каадыр-оолович».

Маргарита Николаевна несмело присела на краешек стула и уставилась в сторону начальника. «Ни одного седого волоса. Только вот кудри совсем жиденькими стали», – непонятно почему лезла в голову Чариты мысль.

Сергей Каадыр-оолович, словно почувствовав затылком взгляд, повернулся к просительнице и посмотрел на нее в упор. На секунду их взгляды встретились и будто разбудили в сознании воспоминания из далекого прошлого.

Маргарита Николаевна, вздрогнув, отвела взгляд в сторону и начала рыться в целлофановом пакетике-сумке, как будто что-то там хотела найти. Казалось, ей хотелось спрятаться, провалиться сквозь землю, словно она устыдилась то ли своей одежды, то ли ставшей слишком заметной седины. Отчего вдруг присмирела Маргарита Николаевна, еще недавно хотевшая поднять шум в кабинете начальника?

– Ваш вопрос может быть быстро решен. Я уже дал задание. Но, поскольку телеграфные и телефонные услуги у нас сметой не предусмотрены, за срочные заказы нужно платить. Если вы заплатите в кассу, сможете сразу же получить вашу справку.

– Ничего, заплачу. Спасибо, дарга, – Маргарита Николаевна поспешила из кабинета.

Сергей Каадыр-оолович долго смотрел вслед женщине. Ему захотелось вскочить и догнать ее, вернуть обратно в кабинет и задать множество вопросов. Однако страх тут же вытеснил эту мысль: «Узнала ли меня Рита? А если узнала, не начнет ли предъявлять какие-либо претензии?».

Зазвонил телефон, Сергея Каадыр-оолович окунулся в повседневную суету, напрочь позабыв тревогу.

* * *

Маргарита Николаевна вышла на одну из центральных улиц города. Тревожные мысли не покидали ее, они вертелись в голове, словно хотели обогнать снующих по тротуару прохожих. По привычке она двинулась в сторону центра. Подойдя к остановке «Почта», остановилась возле большого рекламного щита на чугунной ограде «Аяс Данзырын приглашает». Последнее время Маргарита Николаевна заметила, что почему-то часто приходит к этому щиту, подолгу стоит и смотрит в лицо искусно вырезанного на щите молодого человека с гитарой в руках. Внезапное объяснение причины этого вспыхнуло в сознании Маргариты Николаевны: парень с рекламного щита улыбался и смотрел так, как когда-то волнующе смотрел Сергей Каадыр-оолович – Сергек-оол, покоривший сердце юной Риты. Только не было кудрявой шевелюры Сергек-оола – голова парня выбрита по моде современной молодежи. Почувствовав тяжесть в ногах, Маргарита Николаевна присела на низенькую скамейку в небольшом скверике. Солнце высветило рекламный щит уже с другой стороны ограды, так что тускло освещенный облик улыбающегося парня снова смотрел на немного успокоившуюся Маргариту Николаевну. Ее, словно ко сну, потянуло в бездну воспоминаний.

* * *

Судьбе было угодно, что их с Сергеем Каадыр-ооловичем жизненные дороги однажды сошлись. И хотя с тех пор прошло тридцать с лишним лет, кучерявая голова Сергек-оола, его живой, бойкий взгляд отчетливо возникли в ее памяти, словно это было только вчера.

...Сестры Мария и Рита выросли в небольшом селе, являвшемся кожуунным центром, расположенном у воспетой в песнях реки Хемчик, в интеллигентной интернациональной семье. Росли, что называется, как у Христа за пазухой. Верно говорят, метисы красивые. Густые брови, большие черные глаза сестричек взволновали сердце не одного парня. Старшая из сестер Мария еще в школе привыкла постоянно быть в центре мужского внимания, одноклассники казались ей лишь жалкой малышней, она всегда зналась с мальчиками из старших классов, позволяла провожать себя после школьных вечеров, и вкус мужских губ уже давно попробовала.

Когда Мария была в выпускном классе, лаборантом в кабинет физики и химии пришел работать отслуживший в армии племянник директора школы Сергек-оол. И, конечно же, немало юных сердец взволновалось перед этим высоким, белолицым, с орлиным носом, черными бровями и кудрявыми волосами парнем, похожим на армянина. Сергек-оол был веселым, остроумным, общительным, находчивым и играючи завоевывал сердца представительниц слабого пола. А со сколькими Сергек-оол оставался наедине и беседовал по душам, целовался, один Бог знает да одинокая луна была тому безмолвной свидетельницей.

Вскоре всем в школе стало известно, что между выпускницей Марией и лаборантом Сергек-оолом сложились непростые отношения. Но, к счастью для обоих, Марита получила на руки аттестат, и слухи остались только слухами.

* * *

Сестры Мария и Рита каждое лето перебирались во времянку во дворе родительского дома. В жаркие летние дни семья здесь готовила еду. А по вечерам, когда сестры собирались с подружками и начинали весело болтать, от дружного смеха каморка сотрясалась. Когда же Мария, окончив школу, поехала поступать в вуз, Рите пришлось одной оставаться хозяйничать в этом сарайчике.

...Той ночью Рита не заметила, когда и как Сергек-оол вошел в каморку. Она проснулась оттого, что кто-то, присев на край кровати, провел рукой по ее щеке. Летняя ночь была лунной, и Рита в полумраке сразу узнала Сергек-оола, тихо вскрикнула: «Мама!»

– Ш-ш-шш, тихо-тихо, не бойся, это я. Я пришел встретиться с Марией, а тут, оказывается, ты, – голос Сергек-оола звучал вкрадчиво и одновременно решительно.

– Мы же Марию в Кызыл проводили.

– Правда? Мы вместе проводили? Как я этого не заметил?

– Вы многого не замечаете.

– Например?

– Например... например, что вы говорили перед отъездом моей сестры в этом же сарае?

– А что я говорил? Ты что, подслушивала?

Рита, поняв, что сказала лишнее, смутилась и замолкла. Сергек-оол, отлично понимая, что разговор в его руках, еще больше подливал масла в огонь.

– Мне кажется, ты закончила школу ябед. Расскажи, что ты еще знаешь, кроме того, что я сказал Марии?

– Да, много знаю!

– Например?

– Что это ты заладил: например-например? – неожиданно для самой себя перешла на «ты» Рита. – Ну, хорошо, я знаю, кому ты еще, кроме моей сестры, говорил красивые и нежные слова. Вот!

– Да ладно тебе. Действительно, ты мне спуску не даешь, Рит? Ну и кому это я такие слова говорил, а?

– Например... ой, что это я... тоже начала говорить «например». Ну, хорошо, так уж и быть – скажу. Что, например, ты говорил Даше, а?

– Аа. Все ясно. Мы ведь с Дашей только друзья.

– А что говорил Наташе, вспомнил?

– Наташе? Наташа... она... да она же подруга Даши. В шутку мы с ней между собой можем говорить все, что угодно. Ну да ладно. Оставим пока Дашу с Наташей. Давай лучше поговорим о нас с тобой. У меня все из головы не выходит то, что ты однажды сказала. Помнишь? Ну, когда мы в волейбол играли, – последние слова Сергек-оол произнес так, словно их могли услышать: полушепотом, приблизившись к уху Риты и схватив девушку за запястье.

– Я не обязана помнить, что я когда-то кому-то говорила, – голос Риты прозвучал упрямо. Только Сергек-оол коснулся ее, девушку, словно электрическим током, пронзило. Сил выдернуть руку из его ладони не было, и она покорно опустила ее. – А я всегда эти слова помню. Если честно, я, разумеется, знал, что Мария уехала в Кызыл. А пришел я только, чтобы эти слова... эти удивительно приятные для меня слова... снова услышать.

– Я ведь похвалила при Марии, чего тут удивляться?

– Оо, в наше время не всякий кого-то похвалит. А самое главное – кто похвалит. Твои слова для меня тогда были сладки, как аржаан.

Да, когда молодежь вечерами играла в волейбол, Рита и Сергек-оол всегда отличались от других. Стройный высокий подтянутый Сергек-оол был в числе лучших волейболистов. А Рита была просто рождена для этой игры. Честно говоря, в том, что она увлеклась волейболом, была большая заслуга Сергек-оола. По этой же причине Рита упросила родителей купить ей мяч и, пройдя так называемую «школу забора» – начальную ступень игры, стала сильнейшим игроком среди девочек.

Вечерами, когда все собирались на волейбол, она хотела непременно играть в команде Сергек-оола, и бывало, что они могли весь вечер только выигрывать и ни разу не проиграть. Совсем недавно, во время одной из игр, Мария стала упрашивать Риту пойти домой, якобы, она зачем-то понадобилась родителям. Даже когда Рита сказала: «Ну, подожди, я еще поиграть хочу», – она продолжала канючить, явно ревнуя ее к Сергек-оолу. В тот вечер Рита и произнесла те самые хвалебные слова: «С таким сильным игроком, как Сергек-оол, я бы хоть всю ночь играла».

– Я тогда преувеличила. Всю ночь играть – мяча не увидишь. Не поиграешь.

– Но тогда можно в другую игру поиграть.

– Это в какую еще?

* * *

Рита была частым свидетелем тайных встреч Сергек-оола с Марией. Быть на ее месте было для нее несбыточной мечтой, поэтому она довольствовалась тем, что иногда подсматривала за ними. А сегодня, когда эта мечта сбылась, она вдруг почему-то стала сопротивляться.

А что же Сергек-оол? Он начал делать то, что и делал всегда в таких случаях, когда имел дело с совсем еще юной, наивной девушкой. В ход пошло все: от притворно-льстивых уговоров до ласковых и нежных речей. От таких ласк и нежных слов сердце Риты начало биться чаще, и Сергек-оол уже казался ей самым близким человеком. Девушка сопротивлялась все слабее и слабее и, в конце концов, уступила напору молодого человека. Когда наступил тот самый пик в подобных отношениях между людьми, Рита впервые в жизни почувствовала то, что до сих пор возбуждало ее любопытство. «Оказывается, это больно», – сказала она, вонзив ногти в спину Сергек-оола, и крепко обняла его. «Ничего, Рит, через это проходит каждая девушка, потерпи немного», – сказал Сергек-оол и излил свое сокровище, которое смешалось на постели с горячей кровью юной девушки ...

Так Рита распрощалась с юностью и взвалила на плечи нелегкую судьбу женщины. Осенью, ближе к зиме, обнаружились и последствия: Рита забеременела. Она прозевала время, и аборт делать было уже поздно. Чтобы избежать позора и огласки, родители отвезли дочь в другой кожуун к родственникам. Бог подарил ей девочку, назвали ее Тоней. Тем временем главный виновник происшедшего Сергек-оол пропал, словно брошенный в воду камень.

А. Хоюгбан 
Продолжение следует