Что за безумие охватило судейское сообщество Тувы?
Русская поговорка «от сумы да от тюрьмы не зарекайся» в
сегодняшней Руси весьма актуальна. У нас мало кто не был под судом. Причина
может быть самая разная. Один случайно попал в автомобильную аварию со
смертельным исходом, находясь за рулём, другой в порыве ревности ударил супругу
ножом, а бывает, что под суд попадают и без всякой вины. Вот, к примеру,
большой резонанс имело дело, когда руководитель ООО «Мегастрой»,
которому недоплатили 23 млн. рублей, попал под суд с обвинением в
мошенничестве. Ну что тут поделаешь? Следствие у нас часто не может
разобраться, он ли украл шапку, или у него её украли. А какая разница? Был бы
суд, а подсудимые найдутся.
При этом заведомая невинность совсем не является гарантией
того, что человека оправдают. По статистике, в России оправдывают в одном
случае из 300. То есть, 0,3%. Для сравнения: во время сталинских репрессий
процент оправдательных приговоров составлял 3%. То есть в 10 (!) раз чаще, чем
сегодня. Хотя на дворе 21 век. У всех компьютеры, кругом камеры. Всё под
контролем. Поэтому имеются все возможности для доказывания невиновности.
Однако проблема в том, что судьи – тоже люди. Они тоже могут
ошибаться. А за ними следят ФСБ и прокуратура. И если кто-то думает, что цель
этих контролёров – пресекать правонарушения в работе судей, то это – явное
преувеличение. Скорее, наоборот. Если какой-то судья имеет хорошую юридическую
подготовку, честен, не берёт взяток и даже не прислушивается к советам «старших
товарищей», если он выносит судебные акты без оглядки на кого-то, а в
соответствии с требованием закона и по внутреннему убеждению, с таким «трудно
работать», поскольку он неуправляем. А если у судьи тёмное прошлое, если он
малограмотен и беспринципен, то таким судьёй управлять – проще простого. За
таких судей обычно держатся, оставляя их в судейском статусе, невзирая на
скандальные грешки.
Но дело в том, что, как говорится, шила в мешке не утаишь. И
те, кто имеет дело с судьями, всегда (или почти всегда) знают, к какому судье
попало дело – порядочному профессионалу, или беспринципному ремесленнику.
Приведу один известный пример.
Два автовладельца поменялись своими авто. Один другому
доплатил разницу. А затем тот, кто получил доплату, обратился в Кызылский
городской суд с требованием признать договор купли-продажи недействительным.
Думаю, вердикт суда многих удивит. Судья, подумав 2 (две!) минуты, вынесла
решение, в соответствии с которым договор был признан недействительным. И при
этом обе машины и доплата разницы в их цене (300 тыс. руб.) достались одному из
участников судебного разбирательства – Тюлюшу. А разобраться в деле по
закону удалось только в Верховном суде Тувы. Как выяснилось, суда по первой
инстанции даже не было вовсе! Судья зашла в зал судебного заседания без участия
сторон, побыла там две минуты и вернулась в свой кабинет. А затем вынесла такое
абсурдное судебное решение. Дикое, поскольку выпускник юридического техникума
хорошо понимает, что если договор признаётся судом недействительным, то всё
возвращается в первоначальное положение. То есть судья в этом случае должна
была вынести решение о том, что машины возвращаются владельцам, а доплата –
тому, кто доплатил. А тут всё досталось одному из участников разбирательства –
Тюлюшу.
Но это ещё не всё. Верховный суд установил, что на самом
деле судья не проводила судебного заседания, не проверяла явку сторон, не
зачитывала исковое заявление, не знакомила стороны с материалами дела, не
проводила прения сторон и не оглашала своего решения. Да и само решение
изготовила не в течение пяти дней, как того требует закон, а почти через месяц.
И всё перечисленное закреплено в решении Верховного суда Республики Тыва! В
заключение добавлю, что апелляционная инстанция, перейдя в рассмотрении на
правило первой инстанции, в иске Тюлюшу отказала.
Казалось бы, что тут такого? Главное, справедливость
восторжествовала! Всем сёстрам роздано по серьгам, и можно жить дальше. Но, как
в том анекдоте: ложки нашлись, а осадок остался... Объясню, почему.
Конечно, хорошо, когда тебе достаётся профессиональный
дотошный и въедливый адвокат, как Александр Язев, который не
остановится, не опустит руки и пойдёт до конца. А если нет? Что тогда? Как
бороться с судебным самодурством? Что ни говори, а Ооржак Асель
Монгун-ооловна – это она вынесла этот скандальный вердикт – совсем не юная
юристка, которая не знает азов юриспруденции. Она не могла при вынесении
решения не знать, что бывает, когда договор признаётся судом недействительным. И
потому просто так присудить одному из участников судебного спора и обе машины и
деньги просто так она не могла. Мало того: она не могла не осознавать, что,
вынося судебный акт без проведения судебного заседания, она нарушает не только
гражданско-правовые нормы, но и уголовно-процессуальные. Всё вместе это тянет
на статью УК РФ о вынесении заведомо неправосудного решения. Очень тяжкая
статья. И как она на это решилась? Она что, не понимала, что её по минимуму
могут лишить судейского статуса, а по максимуму – судить по статье УК? И с чего
Асель Монгун-ооловна решила, что в случае чего её «прикроет» квалификационная
коллегия судей и если и накажет, то не строго?
Самое поразительное в этой истории то, что она оказалась
права! Никто за это её не отдал под суд и даже не лишил судебного статуса.
Её всего лишь с глаз долой отправили судить из Кызыла в Бай-Хаак. И теперь она,
как ни в чём не бывало, продолжает рассматривать новые дела. Такое впечатление,
что для самих судей никаких законов не существует.
Но ведь такое поведение и – главное – такая оценка со
стороны Квалификационной коллегии судей Тувы на других судей действует
разлагающе. Другие судьи начинают понимать, что можно без опаски «судить» и
подобным образом. И ничего тебе не будет, если в другой раз ты послушаешься
прокурора или «старшего товарища» и примешь «нужное решение», хотя оно и не
совсем соответствует действующей норме закона. Не верите? Читайте дальше!
В Кызылском городском суде рассматривается уголовное дело.
Двух фигурантов обвиняют в мошенничестве при строительстве военного городка в
Кызыле. У стороны обвинения возникли проблемы с обеспечением явки свидетелей в
судебное заседание. Часть свидетелей по версии прокуратуры проживает в
Красноярске. Но отыскать их не представляется возможным, поскольку они то ли
сменили телефоны и адреса, то ли фамилии. Из-за этого последние пять судебных
заседаний были сорваны. Судья откровенно нервничала, заявляя, что прокуратура
недовольна затягиванием рассмотрения дела. И предложила подсудимыми самим
заняться розыском свидетелей и доставкой их в суд.
Поскольку в отношении подсудимых не была принята мера
пресечения, они были свободны в передвижениях. Один из подсудимых – Купцов
– выехал на выходные в Красноярск, чтобы исполнить поручение суда. Свидетелей
он нашёл и направил их для участия в судебном заседании в режиме
видеоконференции. Однако в воскресенье на выезде из Красноярска в Кызыл с ним
случилась беда – на ноге оторвался тромб. Его вернули назад в Красноярск,
доставили в Красноярскую краевую больницу, где сделали экстренную операцию по
удалению тромба и вживлению искусственной аорты. Спасибо красноярским врачам,
они сохранили ему жизнь и ногу. Сначала он лежал в реанимации, а когда
выписали, выдали рекомендации обратиться в единственное в России медучреждение,
где оказывают подобную медицинскую помощь – Клинику Бурденко. Поскольку ни в
Красноярске, ни в Новосибирске, ни тем более в Кызыле врачей-гематолов, которые
могли бы установить причину возникновения тромбов у больного и провести
необходимое лечение, не имеется.
Но, поскольку у подсудимого действовало обязательство явки,
он, как только был выписан из краевой больницы, тут же в ночь отправился в
Кызыл. Утром он был сначала на приёме врача, а к 11 часам прибыл в суд на
инвалидной коляске. Начало судебного процесса было интригующим. Судья первым
делом поинтересовалась: почему он не известил суд о том, что не может принять
участие в судебном заседании в связи с тем, что находится в больнице? На что
подсудимый ответил, что, как только он прибыл в краевую больницу, он по
телефону сообщил своему защитнику о том, что случилось. Он считал, что адвокат
довела до сведения судьи о его состоянии. А сам он не мог связаться с судьёй
хотя бы потому, что не знает, по какому номеру телефона ей можно позвонить.
Судья решительно отмела его возражения, хотя и признала, что защитник довёл до
её сведения о том, что подсудимый находится в реанимации краевой больницы после
операции. Она заявила, что, если подсудимый не знал телефона, то мог отправить
на сайт городского суда сообщение о своём местонахождении и состоянии здоровья.
Никто с таким абсурдным заявлением судьи даже спорить не
стал, поскольку всем понятно, что из палаты реанимации никаких сообщений никуда
не отправляют. К тому же у него с собой не было компьютера, и защитник
своевременно и в полном объёме довела до суда все имеющиеся у неё на тот момент
сведения. Всем показалось, что инцидент исчерпан, поскольку никакой причины для
судейского гнева не имелось. Более того, судья, будучи женщиной, должна была
порадоваться за то, что человек, у которого оторвался тромб, чудом остался в
живых и даже сохранил ногу, что бывает крайне редко.
Но спокойствие оказалось преждевременным. Следом взяла слово
прокурор Найдан-оол, которая усомнилась в тяжести заболевания пациента и
выразила недоумение, почему подсудимый лечился не в кызылской больнице, где его
судят, а в красноярской. Замечание защитника о том, что отрыв тромба случился
под Красноярском, и до Кызыла подсудимый просто бы не доехал, на прокурора не
подействовало. Она предложила суду изменить ему меру пресечения. Судья Монге-Далай,
а речь идёт о ней, обдумывала своё решение более трёх часов. И затем огласила
его: арестовать подсудимого, находящегося в инвалидной коляске, на три месяца и
поместить его в СИЗО. Даже прокурору от этого решения стало плохо. Она, когда
заявляла своё ходатайство, об аресте и не заикалась. Хотя, не исключено, что
эти действия прокурора и судьи были заранее согласованы. Но даже прокурору до
такой степени открыто подличать – это сверх всякого предела...
При этом все понимают: подобные крутые меры у нас принимают
к людям, которых обвиняют в нелояльности к власти. Ну, там, всякого рода
оппозиционерам. В то время как бизнесмен Купцов к таким явно не относится. Он
совместно с Минобороны поставил статую Будды, строительство которой курировал
Фонд имени К.С Шойгу. Более того он – активный помощник Вооружённых сил,
оказывает посильную помощь бойцам СВО. И уже поэтому может рассчитывать на
законное к себе отношение. Но что на этот раз случилось с судьёй Монге-Далай –
одному Богу известно. Впрочем, помутнение рассудка у неё, видимо, случилось уже
давно: работая в Шагонарском суде, она отправила на нары по совершенно
надуманному поводу пятерых медработников среднего и младшего звена. А ведь у
этих матерей были маленькие дети, которых они воспитывали без отцов. Но тогда
Верховный суд её приговор отменил как незаконный и необоснованный.
Как после скандального решения по делу врачей судья
Монге-Далай перевелась из Шагонарского суда в Кызыл? Какое решение она вынесла
по делу макания воспитанника в унитаз? И почему она была вынуждена срочно
подать в отставку с 1 апреля т.г.? Почему вдруг Квалификационная коллегия судей
РТ позволила заключить с ней срочный договор после 1 апреля 2024 года, когда
она должна была уйти в отставку? Обо всем этом, читайте в следующем номере
газеты. Также расскажу о том, что собой представляет Квалификационная коллегия
судей РТ, которая отказала в даче согласия на привлечение к уголовной
ответственности председателя Конституционного суда Тувы Аяса Саая,
который организовал хищения бюджетных средств, выделенных Конституционному суду
из бюджета Тувы.
До встречи.
Семён Сучков-Задиристый