Памяти героев

Весна. Скоро – 9 мая. Страна, как обычно, отметит День Победы грандиозным парадом. В этом плане наш земляк Шойгу большой мастак. Хотя, следует вспомнить, что сразу после войны это был День Траура о погибших в этой страшной мясорубке десятков миллионов граждан. Только в СССР она унесла около 27 млн. жизней. А сколько фронтовиков было покалечено и раньше времени скончалось от ран! Например, мой отец-фронтовик из-за ранений не смог дожить и до 60 лет. И никаких парадов в День Победы никто не проводил. Их потом ввёл генсек Леонид Брежнев, который воевал на Малой земле политруком.

Но время само расставляет акценты. В последние 20 лет создаётся впечатление, что победа над фашистской Германией – это чуть ли не единственное достижение страны за последние, как минимум, сто лет. При этом прислониться к ней желают все: от водителя такси до самого большого чиновника. Причём многие о той войне что-то знают только по фильмам, поскольку часто у них даже в родне никто на фронте не воевал. И изучают историю они по чиновнику Мединскому, который на самом деле больше пропагандист, чем авторитетный историк. Конечно, жаль, что наша страна после распада СССР за последние два десятка лет не совершила ничего выдающегося, из-за чего по любому поводу власти вынуждены вспоминать победу 1945 года, преподнося это как недавнее событие.

Но Победа же на самом деле была! Правда, со слов её участников, была она не совсем такой, какой её представляет нынешняя пропаганда, повторяющая при случае как мантру: «МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ!». Я сам родился в 1955 году. И собственных познаний о военных годах у меня в принципе быть не может. Поэтому войну познавал от своего отца, фронтовика, капитана и командира сапёрного батальона Конвиза Семёна Львовича, который на фронте участвовал с самого начала войны и до 43-го года, когда его тяжело ранило. Отец, как и большинство фронтовиков, не любил рассказывать о войне. Потому как трагического в ней было много больше, чем радостного. Да и вообще, убивать людей, даже если это враги, дело неблагодарное. Но я тогда был несмышлёным, хотя очень любознательным, поэтому часто приставал к нему с расспросами на военную тему. И уже не так давно из материалов Архива Минобороны России кое-что узнал о том, как и где он воевал.

Оказалось, что мой отец прибыл на фронт через восемь дней после нападения Германии на СССР, которое состоялось 22 июня 1941 года. Учитывая, что после решения военкомата о призыве мобилизованному необходимо время, чтобы из Москвы добраться до фронта и прибыть в действующую часть, получается, что отец, не дожидаясь повестки, самостоятельно прибыл в военкомат в первые дни после начала войны. И таких патриотов в стране было большинство. Мало кто отсиживался по домам в надежде переждать смутное военное время. Кстати, об этом папа сам никогда мне ничего не рассказывал, потому что не видел в этом никакого героизма. Узнал это я только после изучения материалов, полученных из Архива Минобороны. Он имел четыре государственные боевые награды, включая Орден Великой Отечественной войны. А демобилизован был по инвалидности только в середине 1946 года, поскольку с 43 по 46 год находился на излечении в сибирских госпиталях.

Примечательно, что от отца я узнавал только позитивное. Видимо, щадя мою психику, он не рассказывал о смертях, коих повидал немало, особенно при обороне Москвы. Единственно, помню, он рассказал, что самое трудно для сапёров – это форсирование водных преград, наведение переправ под шквальным миномётным огнём немцев, в чём они были сильны. К примеру, отец с юмором рассказал, что в батальоне был повар-украинец. Большой мастер своего дела. Но он в силу специфики службы на передовой не бывал и ни одного фашиста лично сам не уничтожил. А батальон к тому времени подходил к государственной границе СССР, и многие полагали, что на этом война закончится. Вот этот боец пришёл к моему отцу и говорит: «Товарищ капитан, война заканчивается, скоро домой. Вот, вернусь, а внук спросит меня: дед, а сколько фашистов ты лично сам уничтожил? И что я ему отвечу? Ни одного?» Отец спросил его, а чем он может ему помочь? Вот он и предложил: там к столбу привязан пленный немец. Можно я его пристрелю? Отец, конечно, не разрешил, объяснив, что пленных убивать нельзя – закон не позволяет. И за ним сейчас должны приехать из штаба дивизии. А вдруг он – ценный язык? Потом отца очень сильно ранило, его отправили в тыловой госпиталь. И потому он не знает о дальнейшей судьбе бойца. Но мне кажется, что этот случай наглядно показывает, что ситуации на войне бывали разные.

Или другой пример. Отец говорил: в обороне сапёрам хуже всего – они последними отступают, минируя дороги. А вот в наступлении – они идут первыми, разминируя проходы для танков и пехоты. И это даёт им некоторое преимущество. Сапёры, проникая в передовые порядки противника, имели возможность определить блиндаж немецкого полковника (по-немецки – оберста) и отметить его указателем о заминировании. А когда передовые части пехоты проходят, они не трогают такие блиндажи, обходя их стороной. И тогда этот блиндаж достаётся командиру сапёрного батальона. Как правило, такие блиндажи были отстроены по последнему слову немецкого мастерства и пунктуальности, оборудованы надёжно и комфортно. В нём непременно имелись французские коньяк и шампанское, швейцарский шоколад и немецкая тушёнка. Часто имелся рояль. Мой отец хорошо умел играть на фортепиано и любил это делать. Потом в результате ранения он не мог музицировать – было перебито сухожилие. А вкусно выпить и закусить на фронте хочется любому. Как помню, отец говаривал, что на фронте всегда в избытке были взрывчатка и спирт. Зато в остальном подобного изобилия не наблюдалось. Конечно, немецкого изобилия оберста батальону надолго хватить не могло, тем более, что в нём царила атмосфера боевого братства, когда все делятся всем. Но, судя по всему, юморные эпизоды войны ветеранам запоминаются надолго. И когда я читаю или слушаю воодушевлённые рассказы некоторых ветеранов о той кровавой войне, рассказывающих о ней с радостью и восторгом, я всегда ненароком думаю: а где же Вы, уважаемый ветеран, воевали?

Война – это ярко выраженная вражда людей, которые часто полагают, что для достижения цели все средства хороши. Отсюда и проистекают военные преступления. А человек всегда должен оставаться человеком, в какие суровые условия он бы не попадал. Этот опыт опалённых войной патриотов страны должны знать все. И оставаться людьми. Войны начинаются и когда-нибудь непременно заканчиваются. А в памяти её участников и потомков они остаются надолго.

Сергей Конвиз