Судебные аномалии

Казалось, судебное заседание 12 июля 2012г. не предвещало никаких неожиданностей. Стороны заслушали свидетеля защиты О.Бора-Тора, который, в сущности, ничего нового суду не пояснил. Он последовательно рассказал, как приезжал на чабанскую стоянку 10 июня 2010 года на несколько минут и уехал. Из машины не выходил и никакой драки он не видел. И потерпевшего Чингиза – тоже. Прокурор попытался было его запутать, но безуспешно.

Затем адвокат Язев заявил письменное ходатайство об исключении из доказательств видеоматериал проверки показаний свидетеля Маадыра на месте в связи с тем, что на мониторе не совпадало время видеозаписи с тем, что объявлял следователь Успун, сам следователь не зачитал участникам следственных действий их права и обязанности, не назвал их, а также в связи с тем, что тот задавал Маадыру наводящие вопросы, показывал, куда идти, а перед этим, по показаниям Маадыра, заводил его в автобус и один на один учил, что нужно говорить и как показывать. Защитник также напомнил показания мальчика, который пояснил, что всё время видеозаписи смотрел в землю потому, что никак не мог вспомнить, чему его учил следователь Успун в автобусе. Всё это в совокупности даёт основания для признания данного доказательства недопустимым.

Чем больше Язев перечислял оснований для признания доказательства недопустимым, тем горестнее становились лица стороны обвинения. Похоже, они понимали, что ходатайство по всем статьям подлежит удовлетворению. Единственным доводом прокурора Наконечного явилась просьба отложить рассмотрение этого ходатайства до допроса в качестве дополнительного свидетеля следователя Успуна. Конвиз категорически возражал, заявляя, что допрос следователя Успуна ничего не даст, поскольку тот никогда не сознается в совершении преступления и, как обычно, будет утверждать, что все следственные действия проводил «в строгом соответствии с процессуальным законом».

Но суд пошёл дальше предложения прокурора и устно, не уходя в совещательную комнату, отклонил ходатайство, мотивируя это тем, что все озвученные Язевым нарушения на её взгляд являются несущественными, а показания свидетеля Маадыра о том, как его «натаскивал» следователь Успун в автобусе, никаким доказательством не являются... Теперь пришла пора поразиться уже стороне защиты. Такого отношения к законодательству не встречал даже видавший виды Язев.

В связи с этим Конвиз заявил судье Копуш очередной, уже, наверное, двадцатый отвод, на который она, не моргнув глазом, ответила устным отказом в рассмотрении, не удаляясь в совещательную комнату. По её мнению, это совсем не отвод в связи с грубым нарушением ею процессуального закона, указывающее на заинтересованность в рассмотрении дела, а всего лишь несогласие Конвиза с вынесенным ею решения.

Было очевидно, что спорить с судьёй – бессмысленно. Она либо уже решила для себя вынести В.Оюну оправдательный приговор и всего лишь стремится к концу рассмотрения дела, либо готова осудить его, невзирая на отсутствие доказательств. Как говорится, жизнь покажет... Но она не может не осознавать, что защита в случае вынесения ею обвинительного приговора приложит максимум усилий и изобретательности, что отравит ей жизнь своим стремлением привлечь её к уголовной ответственности за заведомо незаконный приговор. От которого, честно, говоря, по большому счёту В.Оюну ни холодно, ни жарко, поскольку срок привлечения его к уголовной ответственности истёк.

Наш корр.