Дмитрий Орешкин: «Признание паспортов ДНР и ЛНР – сигнал Западу, что мы не боимся и не обольщаемся»

У Путина был большой план, связанный с американскими выборами. Они туда довольно сильно впутались. Не для того, чтобы всерьез помочь Дональду Трампу, а, скорее, чтобы помешать Хиллари Клинтон и потом эти выборы дискредитировать. Но получилось так удачно, что выиграл Трамп, потому что выборы в Соединенных Штатах демократичные и не так сильно зависят от элит.

После избрания Трампа в России был период эйфории. Декабрь и январь у нас шло практически открытое празднование: мало того, что мы им сделали выборы, так еще и подарили президента, который от нас зависит.

Понятно, что у трезвомыслящих кремлевских политиков появилось ощущение что, как минимум, открывается новое окно возможностей для взаимодействия России и США. Думали, что придет новый президент, и начнется новая страница отношений. А дальше Трамп признает Крым, с Вашингтоном можно будет торговаться, о чем-то договариваться.

Это ощущение открытого окна заставляло Путина держаться аккуратнее – он не хотел портить себе эту игру. Поэтому говорили подчеркнуто хорошо о Трампе и с некоторым уважением – об Америке. Делалось это для того, чтобы разыграть какую-то большую игру. И именно поэтому же Россия действовала жестко на украинском фланге – чтобы не будить лихо.

Сейчас стало понятно, что окно закрылось. Трамп не может быть более благосклонен к России, чем Обама – потому что любое благорасположенное действие по отношению к Путину будет трактоваться как проявление зависимости американского президента. Дональд Трамп себе этого позволить не может. И в Москве это тоже осознали.

Раз окно возможностей закрывается, то Москве нечего бояться. Можно позволить себе такую довольно задиристую акцию, чтобы весь этот Запад знал свое место. Я так понимаю, что этот ход с указом стал сигналом Западу, что мы не боимся и не обольщаемся. Вот – получите от нас.

При этом этот демонстративный шаг Москвы – неоднозначный. Жесткой реакцией можно было бы назвать признание Россией статуса этих двух непризнанных республик. Но Путин на жесткую меру оказался не готов идти. Поэтому он признал паспорта, не признав юридического адреса самих республик. Это, в общем-то, выглядит странно. Но для Путина ничего странного не бывает.

При этом такой шаг Кремля нельзя назвать провокацией. Это скорее демонстрация того, что Россия готова принять вызов и ответить в своей стилистике.

Но это ответ не самый жесткий, это ответ примерно на четверть потенциала замаха. Соответственно, остается возможность признать еще и республики, если надо будет проявить еще какую-то способность к сопротивлению.

Путин не хочет, не любит и даже не умеет отступать. Он может только проявлять агрессивность. Если он увидит, что с этими паспортами или с его стратегией в Украине дела пойдут не очень хорошо, значит, придется ужесточать ситуацию где-то еще. Как это был в Сирии.

Путин в подобного рода решениях поступает очень аккуратно: он делает шаг вперед, дразнит, а потом отходит в сторону. Так и с признанием паспортов. В данном случае всегда можно отмотать все назад или ввести ограничения для этих людей. То есть речь идет о чисто пропагандистском явлении.

«Открытая Россия»