Мошенничество неистребимо?

Часто приходится слышать от читателей: мол, вот вы пишете, разоблачаете, даже в своих публикациях называете имена преступников, облечённых большими властными полномочиями. Но, увы, мошенники, аферисты и всякого рода чиновничья нечисть, оборотни в погонах, как были, так и остаются недосягаемы для закона и правосудия. Когда же я, в свою очередь, задаю вопрос особенно дотошному читателю – почему так происходит? – то часто слышу в ответ: да рука руку моет, все у нас в Туве повязаны родственными, клановыми связями, всё делается по блату и по знакомству, а судьи, полицейские и прокуроры с чекистами всегда помогут друг другу.

Как утверждают профессионалы, можно распутать самый сложный клубок преступлений, раскрыть и поймать серийного убийцу, разоблачить и накрыть организованную преступную группировку, но вот доказать мошенничество – это настоящий высший пилотаж. И не каждому дано, да почти и невозможно. Убийца после себя оставляет кровь и смерть, вор и грабитель – следы разрухи, а вот мошенник... Что остаётся после мошенника? Вернее, кто и с чем остаётся после преступных действий мошенника?

В детской песенке, которую весело с ехидными интонациями распевают Кот Базилио и Лиса Алиса про доверчивого и наивного Буратино, пожалуй, точнее всего отображены взаимоотношения преступника и жертвы. Да, пока на свете есть дураки, Базилио и Алиса, уж поверьте, голодать не будут. Проще говоря, дурак сам попадается в ловушку. Но дурак – это не всегда именно тот самый беспросветный наивный идиот, про которого чаще всего со злорадством или, может быть, с некоторой долей сожаления говорят: «мы же его предупреждали, а он не послушался – так ему и надо». О мошенниках и их жертвах написано много художественной и специальной профессиональной литературы и ещё больше будет написано, так как нет предела совершенству, в том числе предела криминального таланта.

В Кызыле одна дама-мошенница, впрочем, про неё чаще говорят «аферистка» (наверное, трудно провести какую-то грань между мошенницей и аферисткой, да это и не наша задача), оседлавшая актуальную тему выделения земельных участков под индивидуальное жилищное строительство, всем своим потенциальным жертвам очень многозначительно с томным видом намекает на то, что у неё везде «всё схвачено» и «за всё заплачено». Да что там – она уже и сама «без пяти минут судья» – вот уже на руках диплом о высшем юридическом образовании и так далее... О своих приятельских дружеских отношениях с судьями Верховного суда и даже с самой Чычан-ооловной она большой мастак повспоминать...

Ну, кто такая сама Чычан-ооловна, в республике всем известно. Пользовалась ли она услугами аферистки – это их женский секрет. А, как известно, всё тайное со временем рассекречивается, и мы рано или поздно узнаем либо о невинности одной из них... Либо о том, что они вовсе даже и не знакомы. Но это со временем, а вот как быть со слухами, будоражащими республику, особенно сейчас, после публикаций в «Риске»?

Чычан-ооловна как воды в рот набрала. И никто достоверно не знает, действительно ли земельные участки за зданием Верховного суда распределялись по «блату» только между судьями, прокурорами, чиновниками из правительства и их приближёнными? По слухам, там запрещено любое строительство, поскольку это зона аэропорта, а есть опасность при снижении или при взлёте самолётов... Впрочем, не будем углубляться в технические подробности не нашей темы, а добавим, что не по слухам достоверно известно, что в Верховном Суде РТ руководство не стало устраивать у себя в коллективе разбора полётов после статьи и писем в нашей газете. Так что пятно недоверия к судьям, пользовавшимися сомнительными услугами дамы-аферистки, увеличивается в размерах.

Кстати, такое же пятно недоверия расползается и по славному имени чекистов. Дама эта, для пущей важности, прищурившись и, глядя куда-то вдаль, частенько говорит особенно надоедливым своим клиентам, что состоит на связи с ФСБ, работает особо ценным агентом, а потому у неё очень высокая степень защиты и, «вообще, перестаньте ко мне ходить и клянчить назад свои деньги. Ничего вы со мной не сделаете, следствие ничего не найдёт и в судах ничего не докажете. А деньги вы сами мне приносили и умоляли, чтобы я вам помогла оформить сделку купли-продажи земельного участка».

И всё-таки, если хорошо подумать, наверное, можно найти эту тонкую грань, разделяющую аферистов от мошенников? Может, у аферистов преступные схемы более продуманны и каждый раз оригинальны, не повторяются? Может, аферисты имеют официальные государственные бланки, печати, факсимиле и на самом деле на широкую ногу устраивают банкеты и вечеринки для судей, прокуроров и следователей? И, чем чёрт не шутит, может быть, аферисты на самом деле сливают кое-какую эксклюзивную информацию о своих доверчивых и особо надоедливых клиентах в ФСБ? А там, как известно, ничем не побрезгают, тем более, что к аферистам зачастую обращаются за помощью те, про кого говорят: да что вы хотите – у него у самого рыльце в пушку! Может, по размаху аферисты на фоне мошенников выглядят более благородно?

Наша дама-аферистка, по слухам, ждёт не дождётся окончания учебного года, поскольку её дети учатся в одном из самых элитных школьных заведений Кызыла, чтобы махнуть за границу на ПМЖ, обучать детей в Лондоне или Париже, самой отдохнуть от этой грязной и такой надоевшей Тувы.

Хотя, если рассмотреть ещё одну дамочку, которая промышляет в сфере оказания услуг, связанных с недвижимостью, то, пожалуй, она оспорит пальму первенства в состязании криминальных талантов за звание «Лучший по профессии». Вторую претендентку на номинацию, чтобы не путать их, назовём дамой-мошенницей. В отличие от дамы-аферистки вторая дамочка будет пошустрее, понаглее и, да что там говорить, посексуальнее. Помимо мошеннических услуг, вторая дама, просто походя, как говорится, на ходу может оказывать услуги и сексуальные. По крайней мере, в департаменте судебных приставов ею пользовались от охранников и рядовых сотрудников до начальников и их заместителей. Если у дамы-аферистки семья на первом месте, муж – бывший сотрудник внутренних дел, двое детишек учатся в лицее на пять и хорошо, то дама-мошенница без мужа и детей, не связана по рукам и ногам бытовыми заботами, и по натуре своей не обременяется морально-нравственными размышлениями. Но у обеих есть одно общее – они любят козырять своими многочисленными связями.

Связи, безусловно, их единственный интеллектуальный капитал. Достаются связи непросто, вернее, создаются они не на пустом месте. Дама-аферистка прошла государственную службу от простого клерка и до заместителя министра в серьёзном ведомстве, поработала на муниципальной ниве Кызыла, успешно освоила предпринимательские основы вкупе с рекламными трюками и дружбой с редактриссой местной городской газеты. Понятно, что создаётся это всё не в один год. Вот и даме-мошеннице, пришлось поработать там-сям, даже использовать своё бренное тело в буквальном смысле для PR-целей, что в переводе с английского означает «связь с общественностью», записаться в адвокаты и параллельно обучиться основам конспирации.

Без конспирации даме-мошеннице сейчас очень сложно прожить и день. Поскольку она не может при случае намекнуть на связи с ФСБ, чтобы от неё отстали назойливые многочисленные клиенты, требующие вернуть деньги, то ей приходится банально прятаться, ловчить, постоянно оглядываться, менять симки и телефоны, в общем, строго соблюдать конспирацию. Но обманутые клиенты сутками дежурят возле подъезда её дома, вычисляют её расписание, не менее жёстко отслеживают передвижение её автомашины по городу, вылавливают в коридорах судов и адвокатских контор, сторожат возле дверей следственных комитетов и управлений, где ей необходимо бывать по долгу выбранной профессии.

Если дама-аферистка, имея собственную консалтинговую фирму, старается искусно обходить острые углы взаимоотношений с клиентами и всё-таки ещё не нарывалась на разъярённые кулаки, то даме-мошеннице уже несколько раз подбивали то один, то другой глаз, пересчитывали рёбра и таскали за волосы. Может быть, всё дело в том, что у аферистки клиенты в основном всё люди солидные и чиновные, судьи да прокуроры, пенсионеры с биографией и кое-какими прошлыми заслугами? А у мошенницы люди значительно проще, без особых затей, у них разговор короткий: мы тебе заплатили тридцать тысяч (сорок и так далее до трёхсот тысяч в зависимости от сложности рассматриваемого в суде дела или мошеннической схемы) – гони назад!

И ведь что интересно, ни одного дела дама-мошенница в суде не выиграла, а люди идут к ней, доверяются, ждут и надеются.

Но в арсенале связей у дамы-мошенницы тоже не абы кто, есть прикормленные следователи и прокуроры, а также мелкие и крупные чины в городской администрации, а именно в ДЗИО – департаменте земельных и имущественных отношений. Дама-мошенница с лёгкостью произносит имена Кочага Риммы, Калзан Надежды и другие имена чиновниц, в ведении которых находятся квартирные вопросы. Именем начальницы Регистрационной палаты дама-мошенница также любит похвастать, когда заманивает очередную жертву в свои сети. Я могу решить любой вопрос, – вкрадчивым голосом экстрасенса говорит она в таких случаях, – мы с Тюлуш Еленой и не такие дела проворачивали, потому что нам помогает Римма из городского ДЗИО. А кто такая Римма – не мне вам объяснять, она же родная сестра судьи, да и начальница регистрационной тоже замужем за одним очень важным судьёй. Впечатлительные наивные буратины, желающие мгновенно заполучить желанную бумагу на право собственности, ведутся на её доверительную интонацию и выкладывают денежки.

Продолжение следует.

Ал. Монгуш