Последнее искушение Кремля

Политолог Валерий Соловей предсказал России потрясения

– Валерий Дмитриевич, про Украину и ее беды нам рассказывают уже практически 24 часа в сутки. Вначале казалось, что в этом есть свой сермяжный резон, что наши командиры готовят нас к освободительному походу против «бандеровской чумы». Но время идет, войны нет, а масштабы пропагандистских усилий превзошли уже, пожалуй, даже военные нужды. Есть здесь логика? Или это уже, как говорится, клиника?

– Я все-таки обнаруживаю логику. Логика состоит в следующем. Если у вас нет позитивной внутренней повестки, если социально-экономическая ситуация ухудшается, а вашим хорошим новостям, полученным путем пересчета статистики, никто не верит, то у вас остается только один выход: вы должны создать фон, на котором убогая реальность будет выглядеть привлекательно.

Как это делается? Вы берете соседнюю страну – по счастью, далеко ходить не надо, есть Украина, тесно связанная с нами культурно-исторически, – и начинаете рассказывать, как там все ужасно.

Это похоже на известный прием, когда девушки ходят парами. Первая, может быть, не очень хороша, но на фоне второй начинает казаться чуть ли не красавицей.

Задача пропаганды – перевести внимание общества с собственных проблем на проблемы соседней страны, внушить людям, что может быть гораздо хуже. И что поэтому нужно поддерживать статус-кво.

Однако после 2018 года, точнее – во второй половине 2018-го, такая технология перестала работать. Это обусловлено несколькими обстоятельствами.

Во-первых, не оправдавшимися ожиданиями, связанными с последней выборной кампанией президента: люди надеялись, что он сменит правительство и начнет новую политику. Не могу сказать, что эти ожидания были очень сильными, но все же присутствовали в массовом сознании.

Во-вторых, пенсионной реформой, нанесшей поистине сокрушительный удар по вере общества в президента – защитника простых людей.

Компенсаторная пропаганда не просто не работает, она уже вызывает очень сильное раздражение. Люди говорят: «Что вы нам рассказываете об Украине и восстановлении школ в Сирии, если у нас у самих в школах нет теплых туалетов?!» Но телевизионщикам не остается ничего другого. У них нет внутренней позитивной повестки.

Они, правда, пытаются привлечь внимание к выступлениям Путина, к его посланию Федеральному собранию. Но посмотрите на комментарии в социальных сетях – и вы поймете, что это тоже не работает: Путин перестал быть гарантом стабильности. Это чрезвычайно важный, качественный, практически революционный сдвиг в массовом сознании.

Еще один фактор – социальные сети. Их аудитория уже соизмерима с аудиторией телеканалов. Более того, люди начинают все больше доверять сообщениям в соцсетях и все меньше – телевизору.

Все это загоняет кремлевскую телепропаганду в фундаментальный тупик. Люди, которые ее курируют, это вполне понимают. Это совсем не глупые люди. Но что они могут сделать?

На помощь им, правда, приходят чекисты, предлагающие взять под контроль социальные сети. Но тогда у людей вообще не останется информационной альтернативы. Как это было в советское время. Помните? Какой канал ни включишь – везде передают выступление Леонида Ильича на очередном партийном форуме...

– Ну да, как в том старом анекдоте. В конце концов на экране появляется товарищ в штатском и грозит пальцем: «Я тебе попереключаю!»

– Совершенно верно, как в том анекдоте. Резюмирую. Акцент на негативных новостях из-за рубежа, в первую очередь на новостях из Украины, имел свой смысл. Но этот смысл исчерпан, а предложить что-то взамен пропагандисты не могут. Не в состоянии.

– Вместо этого они идут, так сказать, экстенсивным путем развития – не выдумывают новый продукт, а повышают объемы и концентрацию старого.

– Вы точно уловили. Концентрация негатива растет, эмоциональный фон на пропагандистских шоу повысился до уровня истерики. Крики, ненормативная лексика, угрозы мордобития, а иногда и не только угрозы...

Это сознательная установка ТВ, потому что это единственный способ удержать внимание телезрителей. Но оборотной стороной такой пропаганды является в полном смысле слова расчеловечивание общества. То, что делает российская телепропаганда, – это преступление. Преступление против морали, нравственности, против здоровья нации.

– Преступление в том числе в юридическом смысле этого слова?

– Абсолютно верно, преступление в юридическом смысле. У меня нет сомнений в том, что люди, которые активно подвизаются на этой ниве, рано или поздно получат воздаяние в строго правовой форме.

– По утверждению самих пропагандистов, выбор тем обуславливается в первую очередь запросом самой публики. И, справедливости ради, из уст специалистов по телеконтенту тоже приходилось слышать, что внешняя политика сегодня очень хорошо «продается» – с точки зрения рейтингов. Мол, аудитория «подсела» на шоу об Украине и коварном Западе и знать ничего не хочет о внутренних проблемах. Как вам такие доводы?

– Это откровенное лукавство. Какая-то толика правды в этом есть: если вы подсадили людей на наркотик, то морально и психически неустойчивая часть общества будет нуждаться во все возрастающих дозах.

Но реальность состоит в том, и это неопровержимо доказывает социология, что в пятерку проблем, больше всего волнующих граждан России, внешняя политика не входит. Их беспокоят рост цен, растущая безработица, развал здравоохранения и образования... В этом перечне нет места ни Украине, ни Сирии, ни тому, что происходит в Соединенных Штатах.

Русские в этом смысле устроены точно так же, как граждане любой другой страны. На первом месте для них находятся проблемы, связанные с собственным выживанием.

– Можно ли исключить военную подоплеку у нарастающей пропагандистской истерики, подготовку почвы для чего-то «маленького и победоносного»?

– Подготовка к войне идет, очень много признаков этого. И не обязательно к маленькой войне.

Предназначены ли эти приготовления собственно для войны или для демонстрации силы – вопрос открытый. Я пока склоняюсь к тому, что речь идет о демонстрации, или, если хотите, силовом шантаже. Россия показывает, что готова на самые крайние шаги, – в расчете на то, что Запад, испугавшись, пойдет на уступки, на российские условия мира.

Одно можно сказать совершенно определенно: внутри страны бряцание оружием не приносит власти никаких дополнительных очков.

Если в Москве и ряде городов-миллионников люди еще позитивно настроены по отношению к внешней политике России, то в провинции отношение к ней женщин – а женщины здесь главный индикатор – становится отрицательным. Это опять же чрезвычайно важный сдвиг. Предвестник того, что будет происходить с отношением к российской внешней политике всего населения.

То же самое происходило в свое время в Советском Союзе. Могучая армия, славный военно-морской флот, миролюбивая внешняя политика... А потом все вдруг стало рассыпаться.

– Вы предсказываете, что на рубеже 2019-2020 годов нынешний латентный политический кризис перейдет в открытую фазу. На чем основывается этот прогноз?

– Прогноз основывается на качественной социологии (качественные методы в социологии, прежде всего метод фокус-групп, заключаются в глубинном интервьюировании представителей целевой аудитории. – «МК») – на данных, которые получены социологами, работающими как в Москве, так и в провинции. Я полагаюсь на их оценку.

По словам социологов, качественная трансформация массового сознания с переходом к новым политическим практикам займет около года – отсчет надо начинать где-то с конца 2018-го. Чиновники, кстати, мне говорили то же самое – что вероятность социальных конфликтов резко выросла.

– Все-таки удивляет такая точность.

– Честно скажу, меня самого это удивило. Но у этих социологов очень хорошая репутация, они уже давали точные прогнозы. Предсказали, например, массовые волнения зимой 2011/2012 года.

– В чем будет выражаться кризис?

– В росте социальной и политической активности людей, в митингах протеста, различных акциях неповиновения.

Вначале выступления будут немногочисленными и локальными, но их количество станет быстро расти, и в конце концов они фактически сольются в общенациональный протест.

Надо отдавать себе отчет в том, что кризис будет носить длительный характер. Он займет не меньше двух лет и развиваться будет не линейно, не по экспоненте. Это будут волны. Рост турбулентности сменится спадом, будет казаться, что ситуация нормализуется. Но затем все начнется снова.

Эти волны будут сотрясать систему, а система эта сделана довольно скверно, качество ее элементов очень низкое, управляемость постоянно ухудшается. И рано или поздно система рухнет. Причем ключевая фаза, как обычно в России – да и не только в России, это почти универсальное правило, – займет всего несколько дней.

Эти несколько дней потрясут Россию и, думаю, окажут влияние на весь мир. В общем, нас ожидают два очень «веселых» и сумбурных года. Полных треволнений.

– Развязка наступит до 2024 года?

– Убежден, что до 2024-го.

– Но вы сами признаете, что в Кремле и на Старой площади сидят далеко не глупые люди. И что они вполне сознают надвигающуюся опасность. Можно ли в таком случае ожидать каких-то контрдействий со стороны власти? Каких-то неожиданных ходов, в том числе – в сфере пропаганды?

– В сфере пропаганды неожиданных шагов не будет. Да и вообще не будет неожиданных шагов. Есть ожидаемое решение – силовые методы. Единственная надежда на них.

Никаких тайных ходов, никаких сложных схем, никакой хитрой игры, уверяю вас, больше нет. В помине не осталось. В этом преимущество кризиса – все становится ясным и прозрачным.

«Московский комсомолец»
(в сокращении)