Новая глава Министерства образования специализируется на РПЦ и поддерживает Сталина

Новый министр образования и науки РФ Ольга Васильева до своего назначения работала заместителем начальника управления по общественным проектам администрации президента РФ, а до этого – в департаменте культуры Белого дома.

Васильева также является завкафедрой религиоведения Российской академии государственной службы при президенте РФ. Ее научная специализация – история РПЦ в ХХ веке. Васильева была членом Совета по освещению религиозной тематики в электронных СМИ при Министерстве РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, а также являлась членом совета по подготовке программ по курсу «Отечественная история» при министерстве образования.

В контексте истории Васильева отчасти поддерживает Сталина, но выступает против большевизма. В 2013 году «Коммерсантъ» в материале о работе управления по общественным проектам администрации президента писал, что Васильева выступала с закрытой лекцией о патриотизме перед единороссами. По словам одного из слушателей, в этой лекции она ясно дала понять, что Сталин при всех недостатках – государственное благо, потому что накануне войны занялся единением нации, возродил героев дореволюционной России и занялся пропагандой русского языка и литературы, что по большому счету и позволило выиграть войну. Большевизм же – это разъединение нации, разрушение государственности и национальных скреп.

Васильева – автор десятков публикаций про церковь. Темы она выбирает такие: «Церковный сталинизм»: легенды и факты», «Церковь и власть в XX веке», «Государственно-церковные отношения хрущевского периода» и т.п.

Ольга Васильева входила в рабочую группу по разработке стандарта преподавания истории в школах, а также читала на форуме «Таврида» лекцию молодым учителям истории. Она регулярно выступает перед губернаторами, преподавателями общественных наук, сотрудниками управления внутренней политики администрации президента на тему патриотического воспитания. В 2013 году представила руководителям кафедр общественных наук российских вузов доклад «Ценностные аспекты политики В.В. Путина».

Источник «Ведомостей», близкий к нынешнему руководству министерства, назвал нового министра образования «крайним консерватором». «Это просто караул», – прокомментировал собеседник издания назначение Васильевой.

От технократов к теологии

Что означает назначение нового министра образования

К министру Дмитрию Ливанову было много претензий, и большая часть из них по справедливости. Его, например, критиковали за скандальное высказывание о преподавателях невысокого уровня. Но сейчас, когда состоялась его отставка, ситуация приобретает качественно иной оборот. Ливанов был министром-технократом, официальная задача которого всегда состояла в том, чтобы обеспечить российским учащимся «качественное современное образование мирового уровня» (насколько хорошо он справлялся с этой задачей, другой вопрос). Слухи о его возможной отставке уже появлялись некоторое время назад, и самые прозорливые отмечали, что радоваться такому развитию ситуации не стоит – на смену технократу может прийти министр со вполне конкретными политическими взглядами, кто-то из сторонников Дугина, Глазьева и Проханова.

В итоге так и получилось: Минобраз оказался в руках историка церкви Ольги Васильевой, известной своими тесными связями с правым крылом РПЦ в лице настоятеля Сретенского монастыре архимандрита Тихона (Шевкунова). В последние годы Васильева работала в администрации президента, в 2014 году СМИ сообщали о том, что она работает над закрытыми семинарами по «патриотизму и православию» – для региональных преподавателей и представителей местных администраций. В последние годы политический вес Васильевой заметно вырос: она вошла в комиссию по единому государственному учебнику истории, во вновь созданный диссертационный совет по богословию РПЦ под председательством митрополита Илариона (Алфеева), а также отметилась большими публичными выступлениями на знаковых мероприятих вроде форума «Таврида».

Довольно непривычно, обсуждая министра образования упоминать РПЦ и ученых монахов, но скоро это, надо полагать, войдет у нас в привычку.

Анализ научных трудов нового министра показывает, что она, скорее всего, является добросовестным историком с определенными политическими и религиозными убеждениями. Их можно охарактеризовать как православный консерватизм, но при этом до Дугина с Прохановым ей все же очень далеко. С другой стороны, в последнее время ее взгляды, кажется, заметно смещались вправо. Десять лет назад Васильева, к примеру, могла говорить о том, что религиозного образования в светских школах вводить не нужно, и таким воспитанием должна заниматься семья. Или в 2010 году она рассуждала в интервью порталу «Православие.ру» о том, что история должна быть объективной. Теперь она, скажем, на одном из круглых столов о «защите истории от фальсификаций» рассуждает о том, что историческая правда далеко не всегда может быть полезной, и что бывают такие обстоятельства, когда исследователь, нашедший опасный документ в архиве, должен его не публиковать, а спрятать получше. Времена меняются, да и люди, которые становятся министрами, тоже.

Но ключевая проблема тут состоит, конечно, не в личности Васильевой, но в изменении представлений о том, в чем состоит задача министра образования и, видимо, правительства в целом. Важно то, что назначение министра образования стало чисто идеологическим. О «современном образовании мирового уровня» речи идти уже не может, в первом коротком интервью после назначения министр заявила о необходимости возрождать традиции русской школы XIX-XX века (Закон Божий, телесные наказания, раздельное обучение мальчиков и девочек? – не ясно).

От технократического принципа мы переходим к министрам с политическими программами. Школа становится институтом, главная задача которого – «охранять наши ценности». Должность министра образования люди с подобными убеждениями занимали в России в последний раз в эпоху Александра III, когда Иван Делянов издал печально известный «циркуляр о кухаркиных детях».

Кирилл Мартынов
«Новая газета»

Почти не о Ливанове

Вряд ли кто-либо из тех, кто время от времени читает автора этих строк, может его заподозрить в восторженном отношении к происходящему последние годы в образовании, что в среднем, что в высшем. И с содержанием проблемы, и реорганизации сомнительны, и с кадрами нелады, и чиновничество подраспоясалось... Впрочем, где оно не распоясалось? И где у нас хорошо с кадрами, уже не говорю о содержании?

Сейчас не о новом министре. Она заслуживает отдельного исследования, и материал для него столь хорош, что автор сознательно наступает собственной песне куда придется и оставляет его для перьев более блестящих, в надежде на то, что Антон Орехъ и Виктор Шендерович мимо не пройдут. Себе же он оставляет один ма-а-аленький малосущественный разворот темы...

Позволительно спросить: а что, у нас главный завал в стране – в образовании, чтобы накануне учебного года менять министра? Может, он во что-то крупное вляпался? У него организаторы ЕГЭ не прошли пробу на мельдоний, может быть? Или он ляпнул во всеуслышание что-то, глубоко оскорбившее профессиональное сообщество? Наверное, у него учебники морского базирования который год взлететь не могут? То есть могут, но через два раза на третий и как-то криво? Или у него пара дворцов обнаружилась, причем один то ли в Грузии, то ли в Украине? А у другого побелка – из похищенного у школ мела, и СК это уже доказал? Или это анекдот про его министерство со словом «прачечная» уже давно перестал восприниматься, как шутка?

Практически все дети ходят в школу. Практически во всех школах преподаются практически все положенные предметы. Практически у всех учителей есть диплом о положенном практически образовании. Еще раз скажем, уже между нами – очень хреново, граждане, в образовании, если разобраться. Но а) не Ливанов определил, что денег образованию надо давать в разы меньше, чем оборонке; б) не Ливанов выстроил систему, при которой вся экономическая модель страны сводится к бессильному отслеживанию цен на углеводороды и, наконец, в) «хреново» в образовании по сравнению с «хреново» в здравоохранении, правоохранительных органах и соцобеспечении – просто Золотой век какой-то. А вы думали, какой он, Золотой век? Бывает, что и такой. Уж вы мне поверьте.

Когда-нибудь – да-да, обязательно! По-другому просто не бывает – сменится режим, уцелевшие и дожившие опоры прежнего усядутся за самореабилитирующие мемуары, и мы (или наши дети) узнаем, какая мелочь была причиной этого мудрого решения, какая маленькая амбиция какого-нибудь мало на что годного человечка, какое стечение глупых обстоятельств... И в очередной раз поразимся, какая...

Или даже не вспомним, о ком идет речь. Но это – не к Ливанову. Это к тому, как мы проживем последующие годы.

Алексей Кузнецов
«Ежедневный журнал»