День КВН – Конституции Военного Назначения

День Конституции в России является политическим оксюмороном – стилистической фигурой художественной речи, сочетающей противоположные по смыслу определения или понятия, в результате чего возникает новое смысловое качество (Ok, Google). Это что-то вроде «праздник со слезами на глазах». Спортивный интерес представляет разве что погоня за тем самым ускользающим смыслом, который, если верить Google, должен рождаться из заключенных в этом парадоксальном анахронизме противоположностей.

Конституции в России не было никогда. Были разного рода симулякры с большей или меньшей степенью приближения к оригиналу. Как это ни смешно звучит, но самым эффективным был первый симулякр, оформленный как царский манифест, и некоторое количество связанных с ним законов. Его привлекательность состояла в его откровенности: царь еще назывался просто царем, а ограниченные свободы не маскировались под безграничные. Это способствовало реальному развитию элементов демократии. Честность – вообще всегда полезная вещь.

Следующей конституцией был Устав и Программа правящей партии. Ах да, еще был политический памфлет под названием «Конституция СССР», который, по-моему, четыре раза переписывали, подгоняя под стилистку эпохи, но никакого самостоятельного правового или политического значения он не имел, так как интерпретировался исключительно как приложение к Уставу и Программе партии, что в последней версии симулякра было написано русским по белому.

Потом произошла катастрофа вселенского масштаба. Вся правящая партия вместе со своим Уставом и Программой растворилась в политическом небытие. На поверхности остался беспомощный симулякр, который наивные обыватели страны, никогда не видевшие в глаза настоящую демократию, приняли за чистую монету, то есть за настоящую Конституцию. Им было невдомек, что Конституция – это соотношение сил в обществе (часто вооруженных), при котором никто не может сожрать всю власть без остатка, поэтому возникает консенсус, что жить надо по Закону. Они полагали, что Конституция – это красивый текст, в котором описывается, как хорошо и справедливо они должны жить. И они переписали старый симулякр и написали самый лучший в мире конституционный текст, в котором было обещано больше свобод и прав, чем могла унести на себе их замечательная страна.

Ради того, чтобы принять этот текст, власть расстреляла подобие первого парламента из танков и установила в стране новую самодержавную диктатуру, ограниченную, однако, на первом этапе финансовой олигархией. Обыватели приняли эту временную ограниченность власти политической властью финансовой за настоящую демократию (и в некотором смысле так оно и было), а новый конституционный симулякр – за настоящую конституцию. В действительности симулякр так и остался симулякром, только очень красивым. Роль настоящей конституции выполнял «воровской обычай», в просторечии именуемый «понятиями», которые автор в свое время пытался кодифицировать в своей шутейной «понятийной конституции».

После четверти века изнурительной борьбы власть политическая сожрала власть финансовую, в связи с чем исчезла даже видимость каких-либо ограничений ее самодержавности. Симулякр конституции очередной раз перестал вписываться в стилистику эпохи, и в 2020 году его переписали под новые задачи. Сегодня в России действует симулякр Конституции военного назначения (КВН). Собственно, это самая краткая конституция в мире. Ее текст можно свести ко всего одной статье: «Ради победы над врагом власти можно всё». Старик Карл Шмитт ворочается в гробу и пытается надиктовать заявление в «Диссернет» по поводу плагиата.

Центр тяжести конституционной мысли плавно сместился из сферы интерпретации прав и свобод в сферу интерпретации угроз. Смысл деятельности конституционного суда теперь состоит в том, чтобы правильно определить, с помощью какой именно угрозы можно и нужно обосновать необходимость отключения тех или иных прав и свобод, продолжающих по инерции присутствовать в тексте конституционного симулякра. Чем точнее определена угроза (внешняя агрессия, внутренний хаос, потрясение нравственных основ, угроза стабильному развитию и так далее), тем обоснованнее выглядит конституционное исключение.

В сложившейся ситуации полагаю целесообразным соединить празднование в России Дня конституции с празднованием Дня ребенка. Во-первых, потому что только дети в России еще верят, что в России есть Конституция. И, во-вторых, потому, что именно нашим детям, скорее всего, только еще предстоит в будущем создать настоящую российскую Конституцию, основанием которой будет не выстрел «Авроры» на Неве или выстрел танка на Арбате, а Учредительное собрание, закрепившее конституционный консенсус общественных сил, готовых и способных защищать свои конституционные права, в том числе с оружием в руках. Как это и было раньше во всем демократическом мире.

Владимир Пастухов
политолог, научный сотрудник University College London