Выборы медведя

Цирк уехал, избиратели остались

Я не устаю снова и снова рассказывать, как в детстве мы с мамой ходили на выборы. Мама поднимала меня в восемь утра, всегда пребывая в крайне взволнованном виде. Наскоро собравшись и не позавтракав, мы шли на избирательный участок в школе. По дороге я хныкал, ведь выборы всегда были в воскресенье, и мне хотелось спать, но мама необычайно радостно и даже с гордостью объясняла, что участки открываются в восемь, и она хочет быть первой. Или одной из первых. Я спрашивал почему, но этого мама объяснить не могла. Она пожимала плечами и бормотала: «Ну, это же выборы...»

Однако, я понимал, что влекло маму в нашу школу на избирательный участок. Это был странный, но праздник. Он был похож на цирк. Как и в цирке, на школе висели портреты «артистов», то есть депутатов. Как и на цирковых афишах, они были радостны и цветасто-аляповато одеты. Если на цирковой афише под портретом писали «жонглёр» или «клоун», то тут красовалась надпись «За единый блок коммунистов и беспартийных», или «Победим!», правда, без уточнения кого победим. На втором этаже была цирковая арена с чудесами манипуляции – похожими на гробы урнами. Урны, с большими блестящими замками, выглядели эффектно – казалось, что председатель избирательной комиссии сейчас положит их на пол, возьмёт пилу и распилит какую-то женщину, однако, вместо этого, к ним, почему-то в траурном молчании, подходили граждане и, испуганно зажав паспорт в руке, бросали бюллетени. На полу, прикрывая нищету и потёртость школьного паркета, лежала красная дорожка. Тут уже сходство с цирком пропадало, и мне, как ребёнку, которому в ту пору была чужды идеи Маркса-Энгельса и Ленина, в аранжировке тов. Сталина, вся эта процедура напоминала чьи-то похороны. Именно поэтому я с облегчением бежал в буфет, где также, чисто в стиле циркового буфета, продавались всякие вкусности – пирожки, бутерброды с твёрдой колбасой, – так её у нас называли, и самое главное – белый хлеб с маслом и тонким слоем красной икры.

На первый взгляд, эта чисто цирковая атрибутика могла отвлекать от главного действа – выборов. Но, как и в цирке, сами кандидаты никому не были интересны. Ведь цирк славен своими аттракционами – собачками, слонами, жонглёрами и парнем на проволоке. И мы запоминали аттракционы, а фамилии... да разве они важны? Так и на выборах:

– Был кандидат?

– Был.

– А бутерброд был?

– О-о, бутерброд был. И еще шпроты.

И сегодня, по прошествии пятидесяти лет времени, я, наконец, понимаю великолепие того, что власть называет «стабильностью».

Всё по-прежнему, всё по-Брежневу!

Снова расстилается в школах та же красная дорожка, чуть побитая молью времени и... шапито начинает представление.

Всё те же артисты. Всё та же программа – улучшение, повышение, выполнение «на страже народных интересов». Безликие советские тётки и упитанные мужички в костюмах, выскочив из заспиртованного состояния, снова в строю. Скучающая избирательная комиссия, ждущая 20.00, чтобы торопливо вбросить пачки бюллетеней с нужными галочками, пара милиционеров, местная съёмочная группа ТВ, знающая, что в этой комнате с красной дорожкой никогда и ничего не произойдёт, но вечером нужно «сбацать» бодрый сюжет про то, что всё было «единодушно» и «радостно».

Ну, и конечно граждане...

Но разве это граждане моего детства? Да нет, никакого сравнения! Ни огня в глазах, ни веры в социалистическое будущее, ни ожидания бутерброда с твёрдой колбасой. Все идеалы утеряны...

Вошли, покрутили головой, проголосовали за блок «бессмысленных и беспощадных» и побежали домой – ведь воскресенье всё же.

На этом фоне «выбора без выбора», когда все кандидаты – всё та же «Единая Россия», только под разными соусами, люди дуреют и хотят жонглёров, распила женщины и танца медведей.

И шапито под названием «выборы» идет навстречу избирателю.

«На 804-й избирательный участок в городе Сланцы Ленинградской области на выборы губернатора пришёл дрессировщик с медведем. Это не шокировало избирательную комиссию. Дрессировщику выдали бюллетень, он проголосовал и ушёл. Напомним, что ранее в Омской области на участок забрёл другой косолапый, чем поспособствовал увеличению явки».

Слышен грохот штативов и падающих тел – это съёмочная группа бежит снимать медведя. Вот медведь машет лапой, вот с надеждой смотрит на портрет президента – гаранта конституции и честных выборов. Финальный кадр: убедившись в честности выборов, медведь лично опускает бюллетень в ящик.

Зритель это любит – кандидата не запомнят, а медведь в памяти – на века.

А вот этнический колорит: «В селе Бабаюрт повздорили двое избирателей, в результате чего прогремели выстрелы из травматического пистолета «Иж», рассказал на пресс-конференции в воскресенье глава ЦИК Владимир Чуров. Как отметил глава ведомства, пистолет находился в розыске как похищенный. В результате пострадали двое мужчин, которых госпитализировали с травмами левых ягодиц, передает «Интерфакс». Ещё одно ЧП произошло в городе Дагестанские огни. Там два наблюдателя от разных партий не поделили между собой ящик для голосования и повредили его».

Тут всё прекрасно! Во-первых, пистолет «Иж» – наш пистолет, не какой-то кольт или глок, а наш, по импортозамещению.

Но, главное, ягодица! Ягодица – это сильный ход! Показ ягодицы в прайм-тайм с воем «Скорой» навсегда врежется в память измученного избирателя. Он так и запомнит эти выборы:

– Помнишь, это было когда выборы были, и там избирался... ну этот, как его... Ну такой, в костюме...

– Это когда ягодицу прострелили?

– Ну, да!

– А-а, так это было в 2015-м!..

А что, ребята, нам остаётся от этих выборов, кроме простреленной ягодицы, медведя и разбитого ящика для голосования.

Может программы партий, бьющихся за наши голоса?

Да не было таких партий. И голоса им наши не нужны.

Может яркие кандидаты, рвущие глотки за наши голоса?

Да нет, все кандидаты – это мыши. Серые мыши, испуганно жмущиеся к телу власти. Ни идей, ни программ. Если в Москве нет программы будущего, откуда у них, у сирых.

У всех одна программа – верность Кремлю.

А-а, забыл, был на выборах-шапито ещё один весёлый аттракцион – «затрави оппозицию». В травле участвовали все – от местных до московских. Травили скоординировано, увлечённо, изобретательно, с огоньком! Использовали манипуляцию и волшебство: по волшебству являлась альтернативная партия с похожим названием; таинственный звонок сообщал милиции, что в квартире, где оппозиция, кого-то убили. Приезжала полиция, но труп не находили. И даже не искали. Не использовали только две вещи: распиливание Яшина в ящике вместо женщины, и съедение Навального тем самым медведем, что пришёл на участок.

Уничтожение оппозиции на выборах – лучший номер цирка под названием выборы. Это вечный номер, настоящая классика! Он повторяется раз, а то и два раза в год с одинаковым весёлым результатом. И каждый раз, когда цирк пустеет, дворник сметает ненужные афиши, на которых фальшивые лица и пустые обещания.

Этот цирк обязательно вернётся, ровно к новым выборам. Он вернётся, вновь манипулируя и завлекая игрой в правду, нещадно и преступно эксплуатируя искреннее стремление людей к переменам.

Но мускулы клоуна снова будут из ваты, гири из фанеры, лев окажется болонкой в парике.

А шарик, тот самый розовый шарик – шарик надежды на лучшую жизнь без войны, санкций, ненависти и злобы, он мелькнёт и исчезнет под куполом.

Как будто и не было его.

Но что-то там реально в этом цирке? Хоть что-то настоящее есть?!

Там реальна задняя комната, в которую никого не пускают.

В ней сидят вполне известные всей стране люди, которые грубо и цинично подсчитывают потраченные деньги и полученную за них власть.

– В этот год медведя и простреленной ягодицы, выборы были удачны, – с улыбкой говорят они друг другу, – Нужно повторить.

Матвей Ганапольский
«Московский комсомолец»