Степан Демура: «Мы уже проели все доходы будущих поколений»

– Что сегодня происходит с экономикой, Степан Геннадьевич?

– Наступил момент когда добавленная стоимость, произведенная реальным сектором экономики уже не в состоянии обслуживать банковский долг и поддерживать существующее потребление. Наступает дифляционный коллапс. Это происходит каждые 100-120 лет: 1929 год, 1870-е годы, 2000 год, 2007-2008 годы. Сейчас повторяется снова.

– Чем необычен этот кризис?

– Сегодня Россия – это экономика сырьевой колонии. Потому что в реальной сырьевой экономике: Австралии, Канаде есть производство, обрабатывающая промышленность, добыча сырья. Причем добыча – не основной вклад в структуру ВВП. Если норма добавленной стоимости на доллар сырья, например, в Австралии – 6, Канаде – 8, Евросоюзе – 11, США – 13, то в России – 1,5-1,6 доллара.

Т.е. продукции высоких переделов, с высокой добавленной стоимостью мы в принципе не производим. Последний пример: «суперджет» КБ Сухого. В нем 90% импортных комплектующих, российский только металл корпуса. Но если страна не производит высокой добавленной стоимости, она живет очень бедно. Пока ВВП России, а он 6-й в мире, «надувается» только за счет высоких цен на энергоносители.

Для производства высокой добавленной стоимости нужны кадры и капитальные инвестиции. Наши кадры поуходили на пенсию, в промышленности 30 лет толком ничего не обновлялось. Износ основных фондов промышленного капитала 70-80%. Это равносильно падению ВВП на ту же величину. Как страна после войны! Отъедте от Москвы или Омска на 50 км, там люди, как после войны, и живут. При таком износе основных фондов и отсутствии инвестиций надеяться на какое-то устойчивое развитие глупо.

– Тогда, что появилось вместо российского промышленного капитала?

– Финансовый и торговый капитал. Для понимания, какая бизнес-модель сегодня в России, приведу цифры. Население России 143 млн. человек. Из них: пенсионеры – 67 млн.; армия со всеми вузами и КБ – чуть больше 1 млн.; ФСБ, ФСО, спецсвязь, спецслужбы – 2 млн. 160 тыс.; МЧС, МВД, УФСИН, прокуратура и так далее – 2 млн. 541 тыс.; таможня, налоговая и прочие инспекции – 1 млн. 356 тыс.; чиновники, лицензирующие, контролирующие организации – 1 млн. 321 тыс.; прочие служащие – 1 млн. 252 тыс.; клерки пенсионных, социальных, страховых и прочих фондов – 1 млн. 727 тыс.; депутаты и их аппарат – 1 млн. 872 тыс.; священнослужители – 530 тыс.; нотариусы, юридические бюро, адвокаты, заключенные – 1 млн. 843 тыс.; частная охрана, детективы – 1 млн. 98 тыс.; официально безработные – 8 млн. 420 тыс.

Конечно, это отражается на структуре бюджета. В развитых странах на социальные расходы – здравоохранение, образование, культуру, спорт, ЖКХ и так далее тратится 70% бюджета. В России – 15%. Госаппарат в развитых странах – 11%, в России – 43%.

Т.е. износ основных фондов 70-80%, а работников, повышающих добавленную стоимость, – около 15 миллионов. И большинство населения – это электорат ЕР, который сидит на бюджете. А бюджет сидит на трубе и паре карьеров. И всё это живо, пока высоки цены на энергоносители, потому что цены на уголь и металл уже обвалились. Поэтому никаких шансов пройти этот кризис без экономических и политических потрясений нет. Такого просто не бывает.

– Чем объясняется экономический рост в США и Еврозоне?

– Постиндустриальная экономика США держалась на банковском мультипликаторе. Это когда ФРС впрыскивает в нее один настоящий доллар, а банковская система через кредитование превращает его в 20-22 доллара реального спроса. Кредитный мультипликатор начал падать в 2007 году и сейчас находится на уровне пяти. В системе ФРС этот индикатор упал с 8 до 0,8. Потому что кредитовать некого, все перекредитованы. То же самое в Европе, там кредитный мультипликатор меньше единицы.

– А Китай?

– Последние 20 лет 70% ВВП Китая состоял из капвложений в основные средства – 50% и внешнего спроса – 20%. Многие капвложения не окупились. Отсюда огромное количество дорог в никуда, пустых городов, заводов-дублеров, мостов, которые после землетрясений пять раз взрывают, чтобы построить новые. Плюс местные чиновники тоже активно «осваивали» средства. Внешний спрос на китайскую продукцию падает. Доля внутреннего спроса в китайском ВВП с 2000 года неуклонно снижается. Европа, США и многие страны уже возвращают свое производство из Китая из-за роста стоимости китайской рабсилы и роста затрат на энергоносители – слишком большое транспортное плечо.

После кризиса 2008-2009 гг. китайцы накачивали экономику внутренними долгами в надежде, что ситуация выправится снаружи. Не помогло. Поэтому в Китае сейчас будет такой же могучий коллапс, как в СССР. Не случайно на последнем пленуме КПК объявлено о новом курсе, практически перестройке. Но Китай коррумпирован примерно так же, как и Россия. Там 22 млн. чиновников, которые активно приватизируют средства производства. Такая система просто рушится. Огромная разница в доходах – до 80 раз. Революционная ситуация – это 40. В России – 83.

– Как кризисная ситуация отражается на российских регионах?

– Мне рассказывали про Красноярск: население области 3 миллиона, работающих 700 тысяч, средняя зарплата 15-16 т.р. при очень высокой наполняемости Пенсионного фонда – большая часть работает «вбелую». А потребительский долг красноярцев – 120 млрд. рублей. Средняя ставка по его обслуживанию 25-30%. Каким образом население с такими доходами сможет его обслуживать после выплат на ЖКХ, питание и т.д.? Нереально. Значит, будут дефолты. Банковская система ляжет, потребительский спрос резко сократится. Средний класс просто исчезнет. Из богатого класса выживут не все.

Это происходит во всем мире. Причина – мы все живем в постиндустриальном обществе. Никто не работает, ничего не производится. Все «работают» в Интернете. Но благодаря Интернету производительность труда выросла только в трех секторах: гостиничном хозяйстве, торговле и производстве памяти для процессоров. А богатство страны возникает, когда реальный труд соединяется со средствами производства, промышленным капиталом. Не может существовать общество, в котором 70% ВВП приходится на потребление. Оно живет, пока не закончится накачка доллара и экономика больше не сможет нести долговое бремя. Сейчас это время закончилось.

– Каков выход?

– Списание долга, дефолт, резкое снижение потребления. Мы уже проели все доходы будущих поколений. Мы объелись икры и наездились на мерседесе. Теперь будем кушать хлеб и ездить на запорожце. Утрирую, но ситуация примерно такая. Все, что могут сделать центробанки и политические элиты, – это печатать деньги. Но рецепты, которые обычно срабатывают, сейчас сработать не могут.

– Когда начнется кризис?

– Не в этом году. Сейчас будет серьезное движение по ослаблению рубля. В этом году ставка может быть 43-48 точно. Потом наступит пауза. А осенью 2015-го нужно быть готовым, что рубль покажет и ставку 58 по отношению к доллару. Номинальные низы фондовых западных рынков должны быть в октябре-ноябре 16 года – это пик падения.

– Что делать среднему и мелкому бизнесу?

– Если вы ориентированы на средний класс, лучше сменить ориентацию на бедный класс. Потому что в «Магните» и «Метро» уже падает трафик потребительского спроса. Средний класс исчезнет, богатые не будут отовариваться внутри страны, как и сейчас не отовариваются. В России народ перейдет на хлеб и воду, но будет выплачивать кредиты банкам и магазинам. А потом начнут падать цены на нефть. Все это надо воспринимать как данность.

Не берите кредиты, привлекайте партнеров, делитесь акционерным капиталом, но не отдавайте полностью управление компанией в чужие руки. Копите. Деньги вам сейчас нужны, чтобы было время продержаться, пока все конкуренты рухнут. Рынок схлопнется наполовину, и половина конкурентов уйдет с рынка. А вы займете их место. Работать и работать – вам нужно продержаться на плаву! Можно оптимизировать персонал, но всегда оставляйте профессионалов и опирайтесь на них, какой бы кризис не наступил.

– Когда начинается восстановление экономики?

– Когда старый долг уничтожен, а людям все равно нужно жить, питаться, одеваться, передвигаться. Наступит момент, когда остаточный спрос превысит остаточное предложение. Тогда все запускается заново. Что будет у нас в стране, зависит от того, как быстро произойдет смена политиков и политической модели. Это будет хоть какой-то шанс, иначе Россия просто не выдержит.

РИА «Омск-Информ»
24.02.2014